Представители концепции плюралистической демократии утверждают, что современное западное общество – это открытое общество, т. е. общество высокой социальной мобильности. Сердцевина этой мобильности – открытый доступ в элиту. Так, Г. Лассуэл исходит из того, что в «открытом обществе» монополия на власть «не сосредоточена в руках господствующей касты» и все общество является той почвой, на которой возрастает элита, что элита открыта для всех талантливых людей. Однако эти утверждения опровергаются исследованиями других социологов.
Р. Миллс в книге «Властвующая элита» (1956 г.) на огромном фактическом материале опровергает миф о широких возможностях проникновения в американскую элиту. Р. Миллс проанализировал данные о трех поколениях мультимиллионеров США. Анализ показал, что родители подавляющего большинства этих людей были крупными капиталистами, в основном миллионерами. Доступ в элиту финансовой олигархии всегда был незначителен, причем от поколения 1900 к поколению 1950 г. он не только не увеличился, но, напротив, еще более сократился. Среди мультимиллионеров поколения 1950 г. люди, вышедшие их «низших» слоев общества, составляют всего 9%. Семеро из каждых десяти крупнейших богачей США – дети крупнейших богачей.
Самые богатые люди, «знать» США образуют замкнутую группу, отгороженную от остального мира стенами своих имений, замков, фешенебельных клубов, закрытых для «низов». Дети этих богачей получают образование и воспитание не такое, как «обыкновенные» дети. Они поступают в дорогостоящие закрытые школы (Сент-Марк, Сент-Пол, Сент-Джорж, Гротон), затем – в один из престижных университетов так называемой «лиги Плюща» (прежде всего Гарвардский, Принстонский, Йельский), в которых являются членами закрытых аристократических клубов. Не так уж важно, что ты учился в Гарварде, вся суть в том, в каком именно Гарварде ты учился, пишет Миллс.
В Англии элитарные институты имеют еще более давние традиции. Там существует негласное правило, что обучение в аристократических учебных заведениях – частных школах (Итон, Харроу, Винчестер), впоследствии в университетах (Оксфорд и Кембридж) открывает путь к высоким должностям в государственном аппарате.
Как пишет американский социолог Э. Бабие, сложилась специфическая «элитарная субкультура», формируемая фамильными связями, закрытыми школами, клубами, корпорациями. Особую роль для сплочения и обособления американской элиты играют закрытые клубы, заимствованные у английской аристократии и ставшие местом обмена информацией, формирования взглядов монополистической верхушки. Если в рамках корпораций решения принимаются советом директоров, то межкорпоративные контакты основываются обычно на принадлежности директоров, президентов к одним и тем же аристократическим клубам. Эти клубы обеспечивают контакты финансовой олигархии с ведущими политическими и военными деятелями, являясь местом, где подготавливаются и обсуждаются важнейшие политические решения.
Таким образом, по признанию самих западных социологов, элита современных буржуазных обществ больше похожа именно на замкнутую касту, в основном наследственную, причем приток, а нее из других классов и слоев общества незначителен. Тем не менее правящий класс обычно привлекает к управленческой деятельности и наиболее способных представителей других слоев населения. Это не только способствует созданию иллюзии «представительности», «бесклассовости» элиты, но и позволяет посредством интеграции их в правящую элиту укрепить последнюю и одновременно препятствовать формированию контрэлиты.
Что касается бывшего СССР, то корпус элиты рекрутировался здесь из партийных функционеров, верхушки комсомольской бюрократии, хозяйственных руководителей, армейского генералитета, деятелей культуры и науки, завоевавших авторитет и продемонстрировавших свою лояльность.
Согласно одной из имеющихся точек зрения, можно выделить по меньшей мере четыре поколения советской элиты: «ленинскую гвардию», «сталинистов», элиту бюрократии и партийных функционеров (времен Хрущева и Брежнева) и наконец, «реформаторов» во главе с М. Горбачевым. После августа 1991 г. на смену последней пришла новая правящая элита, называющая себя демократической.
Представители другой точки зрения считают, что советская элита сложилась только в послесталинскую эпоху. Аргументы здесь следующие. Во времена вождя, казалось бы, сформировались все атрибуты элиты, начиная с привилегий и кончая огромной властью каждого отдельного руководителя. Тем не менее отсутствовали признаки целостности, сплоченности, единства, солидарности, высокой степени консолидации, без которых элита – не элита, а аморальная, рассыпающаяся при первом же толчке «группа товарищей». Как известно, диктатор терпеть не мог какой-либо «групповщины», «фракционности», видя в формировании и тем более в существовании любых постоянных и сплоченных групп зародыш оппозиции и реальную угрозу своему господству.
Не только в целом, но и персонально все руководители в СССР были «замкнуты» на «хозяине», который полностью распоряжался их судьбой. Как во всем обществе, «вертикальные» связи в их среде не просто доминировали, но были почти единственными. «Горизонтальные» связи находились под запретом, ибо ассоциировались с нелояльностью «хозяину». Атомизированный и лишенный внутренней силы слой, члены которого были превращены в слепых исполнителей воли вождя, наконец-то получил шанс для своего становления и превращения в зрелую элиту только в эпоху «развитого социализма». Характеристика советского правящего слоя достаточно полно представлена в работах М. Джиласа, М. Вселенского, А. Авторханова.
Таким образом, правящая элита – это не просто сумма людей, монополизировавших право на принятие политических решений. Суть в том, что это прежде всего особая социальная группа, т. е. устойчивая общность, основанная на глубоких внутренних связях входящих в нее политиков. Их объединяют общие интересы, связанные с обладанием рычагами реальной власти, стремлением сохранить свою монополию на них, отсечь и не допустить к ним другие группы (контрэлиты), стабилизировать и укрепить позиции элиты как таковой, а следовательно, и позиции каждого ее члена. Правящую элиту как группу объединяют особые ценности, ей присущи свои нормы, регулирующие отношения между ее членами и секторами, предписывающие поведение ее представителям, поддерживающие целостность элиты и ее существование в качестве группы. У элиты свои взгляды на власть и государство, на развитие страны и мира, на общественные проблемы, на народ и его участие в управлении государством и т. д. Другими словами, элита имеет собственное, во многих случаях весьма далекое от официальных и пропагандируемых взглядов мировоззрение. Его можно назвать идеологией правящего меньшинства.
