Субъект воспитательного процесса существенно расширен: это не только непосредственный командир, но и специальные службы по работе с личным составом: военный психолог, социальный правовед, организатор культурно-досуговой работы.
Кроме того, наряду с армейскими воспитателями, в качестве субъектов ныне рассматриваются государственные и общественные организации, родственники и близкие военнослужащих, представители религиозных конфессий. Расширение числа воспитателей за счет специалистов призвано усилить информационно-профессиональную базу воспитания. Скажем, в функции психолога полка входит изучение личного состава с целью выявления лиц с низким уровнем нервно-психической устойчивости, отклоняющимся поведением, склонностью к суицидальным поступкам; коррекция их психического здоровья на основе методов индивидуально-воспитательной работы; психологический отбор военнослужащих на ведущие воинские специальности; прогнозирование и предупреждение конфликтов в межличностном общении; изучение социально-психологического климата воинского коллектива; комплектование микрогрупп (расчетов, экипажей, смен) с учетом принципа психологической совместимости; психологическая подготовка военнослужащих к боевой обстановке; психологическое консультирование воинов и членов их семей и т. д.
Объект воспитательной работы также существенно изменился. Помимо известных категорий военнослужащих срочной службы (солдат и сержантов), кадровых военных (офицеров, прапорщиков или мичманов), а также воинских коллективов, в число объектов воспитания ныне входят воины-контрактники, граждане, проходящие альтернативную службу, женщины-воины, семьи военнослужащих, гражданский персонал армии. Это обусловливает необходимость дифференцированного подхода в воспитательной работе. Осложняет воспитательные задачи и то, что качественный состав современного призывного контингента намного ухудшился в сравнении с недавним прошлым. Экономический и духовный кризис общества сказался на социальном положении, образовательном уровне, физическом и духовно-нравственном состоянии молодежи. Увеличивается доля молодежи, призванной из сельской местности, а также призывников, воспитывавшихся без родителей или с одним родителем. Количество солдат и сержантов из неполных семей осенью 1992 г. составляло – 9,7%, весной 1993 г. – 16,4%, осенью 1993 г. – 25%. Каждый пятый солдат и сержант до армии не имел определенного рода занятий: нигде не работал и не учился, занимался «куплей-продажей» или вообще вел «вольный образ жизни».
В связи с тем, что ныне фактически прекращен призыв юношей, имеющих высшее и незаконченное высшее образование, существенно снизился образовательный уровень всех категорий военнослужащих. Сокращается число военнослужащих, имеющих среднее специальное образование. Если в 1988 г. их число было 97%, то в 1990 – 52%, в 1993 – 47%. В то время как военнослужащие НАТО, по прогнозам западных исследователей, на 80% имеют высшее образование. Если в 1989 г. свыше 60% наших призывников имели определенную воинскую специальность, полученную через организации ДОСААФ, то в 1992 г. их число уменьшилось в два раза. 72% от числа опрошенных командиров частей и подразделений очень низко оценивают техническую грамотность молодых людей, призванных на армейскую службу.
В 90-е гг. значительно ухудшились физические показатели и состояние здоровья призывников. Неблагополучная криминогенная обстановка в обществе также влияет на положение дел с призывным контингентом. Среди призывников с 1987 по 1993 г. более чем в 30 раз возросло число молодежи, причастной к наркомании. В 1991 г. около 3 тысяч человек наркоманов и токсикоманов были освобождены от службы.
