Известно, что учение о ценности развивалось в конце XIX и в начале XX в. неокантианцами как реакция на успехи марксизма, на его широкое распространение не только в рабочих массах, но и среди интеллигенции, ученых, которые так или иначе в своих исследованиях общественных явлений вынуждены были считаться с методологией исторического материализма. При этом Риккерт и другие неокантианцы пытались представить исторический материализм в качестве доктрины, основанием которой являлся механический детерминизм. В их представлении марксизм считается лишь с объективной стороной истории. Неокантианцы по существу игнорировали тот неопровержимый факт, что марксизм впервые научно выяснил активную творческую роль субъективного фактора в историческом процессе. Проблема значения творческого сознания в действиях людей в изменении социальной среды заняла особенно важное место в произведениях марксизма начиная с 90-х годов XIX в. В трудах В. И. Ленина эта проблема получила дальнейшее обоснование и развитие. Его глубокий анализ коснулся таких важных сторон субъективного фактора, как психологическая. моральная, идеологическая; политическая деятельность людей, классов, наций, народов.
И само собой разумеется, что признание активной и творческой деятельности человека в изменении объективных условий общественной жизни необходимо означало и признание его оценочной деятельности. Марксистское учение о субъективном факторе является общим основанием для позитивного решения вопроса о признании значения оценки в теоретической и практической деятельности людей.
Нередко одним из доводов против признания марксизмом проблемы ценности является утверждение о том, что ни Маркс, ни Энгельс, ни даже Ленин не выдвигали подобной проблемы, если не считать разработанной марксизмом теории объективной стоимости в области экономических отношений.
Однако эти доводы идут не от существа вопроса, а от формального подхода. Действительно, основоположники марксизма-ленинизма специально не занимались проблемой ценности, но это отнюдь не означает, что они не касались ее по существу.
Изучение работ К. Маркса, Ф. Энгельса и В. И. Ленина показывает, что в системе марксизма по мере его развития складывались важнейшие компоненты подлинно научной категории ценности. Причем существует определенная преемственная связь между решением проблемы, которое выдвигают сейчас марксисты, и теми идеями, которые мы находим у Маркса, Энгельса и особенно у Ленина. В этом суть вопроса. Поэтому анализ указанных идей классиков марксизма-ленинизма должен стать исходным началом для научной разработки категории ценности.
Проблема ценности — это в значительной мере проблема отношения субъекта (человека, класса, нации, народа) к объективным материальным недуховным результатам человеческого труда,
исходя из исторически разбившихся потребностей. Таким образом, понятие ценности в этом смысле включает оценку субъектом общественных явлений, их объективного значения в определенных исторических условиях. Ценность есть единство объективного и субъективного, абсолютного и относительного, прошлого, настоящего и будущего. В ее содержании подчеркивается, что нужно, полезно, важно и необходимо для дальнейшего развития человека. Если иметь в виду данный аспект категории ценности, то он не только не отрицается и никогда не отрицался марксизмом, а органически присущ ему как философскому и политическому учению. Из самого существа марксизма, утверждающего ценность коммунизма как высшего, наиболее прогрессивного, наиболее гуманного социально-экономического строя, следует необходимость единства научного и ценностного подхода, исследования явлений социальной жизни и их оценки с точки зрения потребностей и целей пролетариата и всех трудящихся. Коммунизм трактуется классиками марксизма не как простое отрицание предшествующей материальной и духовной культуры, а как результат освоения и развития созданных человечеством ценностей.
Поэтому странно звучат слова тех буржуазных идеологов, которые стремятся навязать марксизму нигилистическое отношение к проблеме ценностей. Философия марксизма в своих методологических основаниях и теоретических предпосылках исходит из признания принципа исторической преемственной связи, в которую органически вплетается оценка возникающего нового. Этот принцип, впервые установленный и разработанный в трудах Маркса и Энгельса, охватывает все наследие человеческого труда — от производительных сил до высших, духовных сфер социальной жизни — науки и искусства. Если Маркс и Энгельс и не употребляли при этом термин «духовные ценности», то это вовсе не означает отрицание ими существа данной проблемы, вытекающей из учения о развитии мировой культуры человечества.
Еще Г. В. Плеханов в рецензии на книгу Риккерта «Наука о природе и наука о культуре» отверг утверждение Риккерта и других о том, что марксизм обращает внимание лишь на «экономические ценности». Он писал: «… не смешно ли утверждать, что с точки зрения пролетариата или, как выражается Г. Риккерт, с той точки, которую теоретики считают за точку зрения массы, внимание главным образом обращается на экономические ценности? Если кто-нибудь обращает теперь главное внимание на эти ценности, то это именно противостоящая пролетариату буржуазия. Нынешние сторонники материалистического объяснения истории прекрасно понимают это и никогда об этом не забывают. Стало быть, и с этой стороны сказанное о них Риккертом лишено всякого разумного основания».
К словам Плеханова следовало бы добавить, что в «Теориях прибавочной стоимости» Маркс как раз упрекает идеологов буржуазии в том, что они исключают духовные ценности из содержания богатства общества, ограничиваясь областью экономических стоимостей. Маркс приводит цитату из «Истории политической экономии» А. Бланки: «Ограничив область богатства исключительно теми ценностями, которые фиксированы в материальных субстанциях, Смит вычеркнул из книги производства все безграничное множество нематериальных ценностей, дочерей духовного капитала цивилизованных наций».
Однако есть одна сторона вопроса, которая дает буржуазным идеологам формальный повод обвинить Маркса и Энгельса в нигилизме по отношению к проблеме духовных ценностей в обществе. Дело в том, что основоположники марксизма выступили с самого начала глубокими критиками «ценностей» капиталистического общества, которые буржуазными идеологами были возведены в ранг абсолютных ценностей человечества. И это вполне правомерно, ибо в своем обосновании новой концепции общественного развития они не могли ограничиться критикой фетишизма только и области понимания экономических основ капитализма, а должны были распространить эту критику и на сферу духовных отношений буржуазного общества.
Уже в ранних философско-экономических работах Маркс, используя некоторые принципы учения Гегеля об отчуждении, раскрыл глубокую трагедию человека в условиях капитализма, когда от личности была отчуждена ее основа — труд, а вслед за ней и все ее духовные и моральные ценности. Учение Маркса об отчуждении труда и духовных способностей от пролетария, трудящегося являлось великим обвинительным актом в отношении буржуазных философов, социологов и экономистов, пытавшихся представить капитализм совершенным строем общественной жизни, созидающим абсолютные ценности человечества.
«Манифест Коммунистической партии» Маркса и Энгельса с непревзойденной силой раскрыл исторически преходящий характер тех сил и ценностей, которые были созданы буржуазией. Пафос этого документа был направлен на разоблачение взглядов буржуазных идеологов, утверждавших, что вместе с падением капитализма погибнут все материальные и духовные ценности человечества.
В своем анализе результатов общественного прогресса человечества при капитализме Маркс дал глубочайшую оценку его противоречий в материальной и духовной областях. Он видел в капиталистическом обществе, во-первых, более высокую ступень материального и духовного прогресса по сравнению с предшествовавшим обществом, во-вторых, фундамент нового общества, коммунизма.
Энгельс в предисловии к итальянскому изданию «Манифеста Коммунистической партии» писал в 1893 г.: «”Манифест” воздает полную справедливость той революционной роли, которую капитализм сыграл в прошлом». Вместе с тем произведения Маркса и Энгельса содержат глубокую и разностороннюю критику буржуазной культуры. Они развенчивают утверждения буржуазных идеологов об абсолютности духовных ценностей буржуазного общества, подчеркивая, что духовная культура, в частности наука, при капитализме в сопоставлении с другими видами труда действительно «всегда ценится далеко ниже ее стоимости». Касаясь отношения капиталиста к актеру в принадлежащих ему театрах, Маркс замечает: «По отношению к публике актер выступает здесь как художник, но для своего предпринимателя он — производительный рабочий»? производящий прибавочную стоимость. В свою очередь «писатель является производительным работником не потому, что он производит идеи, а потому, что он обогащает книгопродавца, издающего его сочинения, т. е. он производителен постольку, поскольку является наемным работником какого-нибудь капиталиста».
Понятие духовной культуры у Маркса и Энгельса предполагает оценку духовного мира человека в его специфическом отношении к существующим объективным общественным явлениям на определенной ступени мирового исторического процесса. Таким образом, явления духовной культуры, ее ценности получают объективный критерий. Эта объективность категории ценности убедительно обосновывается Плехановым в его возражениях Риккерту по поводу принципиального отделения наук о культуре от наук о природе. «Неоспоримо, — замечает Плеханов, — что каждый историк сортирует свой научный материал — отделяет существенное от несущественного — с точки зрения известной ценности. Весь вопрос в том, какова природа этой ценности. А на этот вопрос совсем нельзя ответить тем утверждением, что в данном случае ценность принадлежит к категории культурных ценностей. Совсем нет! Как человек науки — и в пределах своей науки — историк считает существенным то, что помогает ему определить причинную связь тех событий, совокупность которых составляет изучаемый им индивидуальный процесс развития, а несущественным то, что не имеет сюда отношения. Стало быть, мы имеем здесь дело совсем не с той категорией ценностей, о которых говорится у Риккерта».
Здесь важно подчеркнуть, что Плеханов противопоставляет субъективистскому воззрению Риккерта на ценность в историческом процессе марксистский взгляд, согласно которому природа ценности определяется в конечном счете объективными причинными связями исторического процесса. Для марксиста проблема ценности — это прежде всего проблема объяснения объективного значения того или иного общественного явления и затем его оценки.
Касаясь природы научной критики, Плеханов в рецензии на книгу А. Л. Волынского «Русские критики» отмечал, что критическая оценка произведения, его ценность основывается на объективном анализе этого произведения и вместе с тем она не может не содержать публицистического элемента, оценки, исходящей из потребностей и интересов пролетариата.
Как уже отмечалось, буржуазная аксиология, абсолютизировав субъективную сторону категории «ценность», трактовала ее в духе буржуазной, т. е. классово враждебной пролетариату субъективности. Причем для некоторых буржуазных теоретиков, в частности Струве, было характерно стремление сблизить закон стоимости классиков политической экономии с буржуазно-субъективистским пониманием ценности. Эти попытки встретили решительный отпор В. И. Ленина, подчеркнувшего, что взгляды Струве на ценность как понятия идеального или должного несовместимы с марксизмом, который исходит из объективных экономических отношений в обществе.
В критике Лениным позиции Струве обращает на себя внимание и другая важная сторона. Струве пытался навязать марксизму «этическую дискредитацию» точки зрения экономистов — предшественников Маркса на том основании, что экономические отношения марксистами оцениваются с точки зрения пролетариата. Ленин писал в связи с этим: «Говорить, будто «естественный закон» классиков «этически дискредитирован», как буржуазная апологетика, значит говорить непереносный вздор, значит извращать и классиков, и «материалистический историзм» самым бесшабашным образом».
Выступая против неокантианских спекуляций понятием «ценность», Ленин отнюдь не отрицает необходимости оценки явлений окружающей человека действительности и широко пользуется в своих трудах соответствующей терминологией. Более того, он подробно разрабатывает вопрос о социологических и социально-политических основах категории «оценка». В его трудах исключительно глубокое развитие получила мысль о том, что исходным гносеологическим пунктом марксистской оценки общественных явлений должно быть соответствие наших представлений действительности. Приведя положение Плеханова об оценке общественных отношений в русской действительности, Ленин подчеркивает, что марксисты критерий своей оценки этих отношений видят совсем не в абстрактных схемах, а в соответствии с действительностью. Это понимание критерия оценки необходимым образом ведет к положению о том, что в основе марксистских оценок общественных явлений должен лежать анализ объективных условий. Ленин неоднократно говорил о «неумолимой объективности» марксизма.
Оценка вырастает, по Ленину, из понимания необходимости данного общественного процесса. Раскрытие детерминизма в социальной жизни является исходной точкой для понимания ценности общественных явлений. В работе «К характеристике экономического романтизма» Ленин вскрывает субъективизм оценочных положений сентиментального Сисмонди в противопоставлении научному объективизму Риккардо, который исходит из анализа экономической необходимости. «Верность данной здесь оценки сентиментального Сисмонда, — замечает Ленин, — в отношении его к научно-«объективному» Рикардо вполне подтверждается отзывом Маркса во втором томе «Теорий прибавочной стоимости», вышедшем в 1905 году».
Отмечая принципиальную важность объективного подхода к оцениваемым явлениям, Ленин пишет: «Понимание необходимости явления вызывает, естественно, совершенно иное отношение к нему, уменье оценить его различные стороны». Но эта объективность ничего общего не имеет с объективизмом. Известно, что Ленин, критикуя объективизм в оценке общественных явлений со стороны Струве, указывал, что «материализм включает в себя, так сказать, партийность, обязывая при всякой оценке события прямо и открыто становиться на точку зрения определенной общественной группы». Эта идея глубоко и всесторонне развивается Лениным в ряде работ. В частности, Ленин ставит вопрос о возможности различной оценки явления в зависимости от принадлежности оценивающего к тому или иному классу, от его классовых интересов. В речи на I Всероссийском съезде по внешкольному образованию в 1919 г. он подчеркнул глубокое различие в оценках революционера Чернышевского пролетариатом и либеральной буржуазией. Особенно важное значение имеют ленинские указания о совпадении субъективных классовых интересов и оценок пролетариата с объективной необходимостью общественного развития, о том, что пролетариат заинтересован в наиболее правильной объективной оценке действительности вследствие своего особого положения в современном обществе. Поэтому субъективноклассовая сторона органически входит в содержание объективной оценки пролетариатом общественных явлений.
Критикуя ликвидатора Ерманского, Ленин писал: «Дело в том, что ставши ликвидатором, вы разучились применять революционную точку зрения к оценке общественных событий. Вот где зарыта собака! Маркс отнюдь не ограничивал свою мысль «шаблонами и образцами» конца XVIII века, но точку зрения он применял всегда революционную, оценивая… классовую борьбу всегда наиболее глубоко…»
Классовый анализ Ленин кладет в основу оценки различных политических партий и принципиальных различений в тактике большевиков и меньшевиков. Этой стороне понятия ценности в области общественных отношений он придавал решающее значение.
Категория оценки, объективного общественного приговора у Ленина теснейшим образом связана с требованием конкретноисторического подхода к оцениваемым общественным явлениям. «Исторические заслуги, — писал он, — судятся не по тому, чего не дали исторические деятели сравнительно с современными требованиями, а по тому, что они дали нового сравнительно с своими предшественниками». Возражая против субъективистской интерпретации категории ценности, Ленин отнюдь не избегал этого термина, когда речь шла о его истинном смысле и значении. Так, касаясь вопросов поощрения хорошо работающих коммун, он предлагает их вознаграждать «(сокращением на известный период рабочего дня, повышением заработка, предоставлением большого количества культурных или эстетических благ и ценностей и т. п.)».
Таким образом, если подытожить сказанное, то можно сделать следующий вывод: Маркс, Энгельс и Ленин в своих работах впервые поставили на научную почву проблему отношения субъекта (человека, класса, народа, нации) к объективным материальным и духовным результатам человеческого труда. Они глубоко проанализировали некоторые важнейшие компоненты, входящие в содержание понятия ценности в его подлинно научном смысле и тем самым заложили фундамент для последующей разработки марксистами проблемы ценности.
Автор: Б. А. Чагин
