Характер общих и частных проблем современного человеческого существования, те сложные и уникальные общественно-исторические условия, в которых возникла необходимость их решения, как никогда ранее, обнаружили свою зависимость от мировоззренческих установок и соответствующей деятельности человека, всего человечества.
Стало очевидным определяющее для судеб истории значение того, в какой мере человек осознает природу своих жизненных проблем, какие пути и средства выбирает для их разрешения, насколько ответствен и активен он в своих действиях. В этой связи понятно и оправданно то внимание, которое философия уделяет теоретическому освещению и обоснованию места и роли субъективного фактора в общественном и культурном развитии.
Знакомство с немарксистскими концепциями человека и современным научно-теоретическим уровнем марксистских философско-антропологических исследований дает все основания утверждать, что именно на основе принципиальных положений марксистской философии и в ее собственных пределах находят и смогут найти свое адекватное выражение и решение актуальные философские проблемы человека. Не только в основоположениях марксистской концепции человека, но и в трактовке всеобщих законов бытия и познания, в понимании и трактовке самих объективных оснований человеческого существования марксизм последовательно исходит из принципа активного, предметно-деятельного, революционно-критического и творческого отношения человека к миру, природной и социальной действительности. Этот принцип пронизывает все разделы и основные положения марксистской философии и в известном смысле предопределяет решение таких проблем, как проблема взаимоотношений объективного и субъективного начал, исторической необходимости и свободы, природы, общества и человека, его места и роли в истории, в общественной и культурной жизни человечества, проблема сущности человека и его конкретно-исторического существования.
Теоретическое обоснование этот принцип получает прежде всего в марксистском понимании практики как предметной активности общественного человека, направленной на освоение и преобразование природных и социальных сил, развитие и совершенствование самого человека, на реализацию единства теоретической и практической деятельности как основы и высшей цели всего совокупного человеческого творчества.
Являясь человечески чувственной и предметной деятельностью, практика начинается не с теоретического отношения к предметам внешнего мира, а с активнодеятельного отношения к миру, служащего удовлетворению жизненных потребностей человека как субъекта практической деятельности и как предметного существа. Предметный образ действия, отмечал Маркс, обусловлен предметностью самого человеческого существа, тем, что «само оно полагается предметами и что оно с самого начала есть природа».
В процессе воспроизводства материальных условий жизни человека постоянно расширяется круг его общественных потребностей и целей, сфера предметов, вовлекаемых в орбиту человеческой деятельности, включая сегодня и внепланетарную область космического мира, обнаруживая и утверждая тем самым универсальный характер практики. В практической деятельности человек возвышается над своими потребностями индивидуального, видового существа, осваивая природу как родовое, общественно развитое существо, создавая и совершенствуя на ее основе мир социальной и культурной жизни. Если на начальных этапах истории преобладало односторонне-прагматическое, утилитарное отношение человека к предметам своей деятельности, да и к самой деятельности как таковой, то по мере углубления его практического взаимодействия с миром и развития культурной истории им все более осознаются и реализуются ценностные основы деятельности, духовно-практическое отношение к природной и культурной действительности. Практика все в большей степени становится и должна становиться выражением целенаправленной творческой активности человека и других субъектов социальной и культурной жизнедеятельности, имеющей своей целью преодоление периодически усиливающихся на различных этапах истории процессов утилитарнопрагматического отношения к миру, отчужденных форм существования человека и общества.
Поэтому подлинно гуманистическая природа практики предполагает критическое отношение к наличным формам социальной жизни, формирование и претворение в жизнь передовых идеалов и целей человека. Она должна включать в себя также и самокритичное отношение к самой деятельности ее субъектов, возможность и способность их самоконтроля, своевременного устранения болезненных явлений, придающих вещный, формальный и автоматически-функциональный характер их деятельности, когда человек перестает быть субъектом и хозяином своей практической деятельности, оказывается в плену созданных им самим механизмов общественного творчества, не только переставших служить их изначальному назначению, но и препятствующих его осуществлению. Имея в виду именно эти обстоятельства, марксизм в качестве высшей формы человеческого отношения к миру провозглашает ту практику, которая возвысилась до уровня теории и которая является выражением творческой активности человека, контролирующего и направляющего общественную жизнь в духе передовых и гуманистических идеалов своего времени.
Не только практическая деятельность, но и производная от нее познавательная деятельность человека характеризуется в марксизме в контексте учения об активности субъекта, о субъективно-человеческом факторе общественной и культурной жизни и в связи с критикой: созерцательной природы метафизического материализма прошлого. «Главный недостаток всего предшествующего материализма — включая и фейербаховский, — писал К. Маркс, — заключается в том, что предмет, действительность, чувственность берется, только в форме объекта, или в форме созерцания, а не как человеческая чувственная деятельность, практика, не субъективно. Отсюда и произошло, что деятельная сторона, в противоположность материализму, развивалась идеализмом, но только абстрактно, так как идеализм, конечно, не знает действительной, чувственной деятельности как таковой». В отличие от созерцательной трактовки отношения человека к действительности и абстрактно-идеалистической характеристики деятельной, стороны познания в предшествовавших материалистических и идеалистических учениях Маркс выработал диалектико-материалистическую концепцию деятельного человеческого фактора, в которой субъектом практической, в том числе и познавательной, деятельности выступает общественный человек во всей целостности своего природно-культурного существа и в общем контексте всех форм социальной жизнедеятельности.
В марксистской философии человек освобождается из-под власти различных потусторонних абсолютных идеальных и материальных сил и сущностей, предопределяющих его природу и назначение. В ней раскрывается специфика исторического и человеческого бытия, показывается, что законы и принципы человеческого существования не могут и не должны сводиться к законам иных объективных реальностей, в каких бы отношениях с ними человек ни находился. Отвергая точку зрения объективно-идеалистической и натуралистической философий, согласно которым сущность, смысл человеческой жизни и истории предшествуют существованию человека, а культурные формы человеческого бытия предопрелелены законами абсолютных идеальных и материальных начал, марксистская философия раскрывает специфическую природу законов общественной и культурной жизни, а следовательно, и самого человека, утверждает его творческую роль в истории.
Подчеркивая решающее значение социальной и культурной сферы для бытия человека и его жизнедеятельности, марксизм в то же время определяет место и значение природных сил в человеческом существовании. «Внечеловеческая» природа и природно-биологическая организация отдельной человеческой особи утверждаются в качестве постоянных и необходимых компонентов истории. Законы природного бытия не могут не сказаться существенным образом на содержании и характере культурной жизни человека. Но они проявляют себя в человеческой жизни не непосредственно, а опосредованно, в различных превращенных формах. Общественная жизнь, духовная деятельность человека воплощающие высшую форму бытия, не могут существовать без соответствующих природных предпосылок. Они генетически и фактически связаны с низшей, природной сферой бытия, коренятся в ней и существенно обусловливаются ею, но в специфике своей определяются своим особым типом детерминации. Природа сама по себе не содержит никаких целей и намерений и потому не может сообщить человеку какие-либо представления о добре, справедливости и свободе. Но эти представления, несомненно, рождаются в процессе общения и практического взаимодействия человека с природой, в условиях такого рода человеческих отношений, в которых только и может происходить эго общение. Так, признавая существенное значение природных предпосылок и оснований для человеческого существования, марксистская философия вместе с тем раскрывает специфический характер культурно-исторической действительности, несводимость законов и принципов ее существования к законам природного бытия.
Если религиозная философия фетишизирует историю, видя в ней осуществление божественного провидения, объективный идеализм превращает ее в историю абстрактного и потустороннего для реального человека абсолютного духа, а домарксовские материалисты натурализируют ее, рассматривая историю как необходимый элемент природного целого, то Маркс «историзирует» природу Он выдвигает и проводит принцип монистического понимания мира, принцип его материального и исторического единства, историко-материалистического монизма, когда единство природного и социального, несмотря на все его материальные предпосылки, реализуется лишь в процессе исторической, предметнодеятельной активности человека. Это единство не просто задано материальной природой, оно есть результат исторического творчества людей и только в истории, в общественной жизни актуализирует себя в подлинном смысле. Только в обществе, через «вторую природу», через культуру воспроизводится единство мира, природного и человеческого, и только в нем природа становится основой человеческого и исторического бытия.
В своей концепции исторического монизма Маркс понимает природу не как абстрактно-материальную, объективную предпосылку человеческого существования, а как естественную реальность, вовлеченную в сферу общественно-исторической практики. На этой основе и зиждется одно из важнейших положений марксистской философии, согласно которому промышленность, сфера материального производства является именно той областью социокультурного бытия, в которой прежде всего проявляют себя как практическое отношение человека к миру, так и действительно историческое отношение природы к человеку, где природные силы перестают быть силами чистой естественности и становятся фактором социального развития, не потусторонней реальности, а истинно исторической и человеческой реальности. «…Природа, какой она становится — хотя и в отчужденной форме — благодаря промышленности, есть истинная антропологическая природа». Та сумма производительных сил, капиталов и социальных форм, которую каждый индивид и каждое поколение застают как нечто данное, есть реальная основа того, что философы представляют себе в виде «сущности человека», что они обожествляли и с чем боролись. Но эта реальная основа отличается от сверхъестественной и чисто природной тем, что она является не чем-то доисторическим, стоящим вне мира и над миром, а подлинно историческим фактом, существование которого немыслимо вне людей и без них.
В концепции историко-материалистического монизма марксизм преодолевает не только объективистское «натурализирование» истории и человека, но и характерное для современной буржуазной субъективистской философии отрицание сущностного значения природы для человеческого бытия. Рассматривая природу исторически в ее социокультурных превращениях, марксизм открыл новый аспект для понимания всей действительности: природной — с точки зрения социальной и исторической; социальной — с точки зрения конкретного человека, революционного класса, практики.
Если природную действительность нельзя понять вне истории, то историю и социальную действительность тем более нельзя отделять от человека, от самого субъекта и носителя общественно-исторического развития. Общество со своими экономическими, социально-политическими и культурными формами есть не некое самодовлеющее целое, независимое от человека и его деятельности, а определенная совокупность отношений и форм самой практической деятельности людей. Марксизм здесь исходит не из абстрактных человеческих индивидов и не из безличного общественного организма, а из общества как конкретно-исторической системы человеческих отношений. Общество — это не только объективные условия и обстоятельства, определяющие поведение человека, но и постоянно происходящая деятельность людей, созидающих и изменяющих эти обстоятельства.
Нравственная ценность общества определяется тем, как и в какой мере оно служит интересам и целям человеческой личности, поскольку человек, его свобода, творческое и нравственное развитие являются важнейшими показателями социального прогресса. Признание объективного и закономерного характера исторического процесса, таким образом, не только не исключает, а предполагает свободное и активное творчество человека. История по своему существу является объективным детерминированным процессом, но это процесс развития общественной действительности, действительности особого рода, структуры и отношения которой не даются человеку и человечеству в готовом виде, а в конечном счете являются продуктом их собственного творчества.
Развивая марксистское учение о детерминированности социального процесса и активном историческом творчестве, Ленин показал на основе нового научного и социального опыта, что марксистское понимание и обоснование специфики социально-исторического детерминизма в его внутренней связи и зависимости от предметно-деятельной активности человека, его Свободы и революционного творчества исключает фаталистическую трактовку исторической необходимости и Открывает возможность определения действительного места и роли человека в истории. История вся слагается именно из действий людей, представляющих из себя несомненных деятелей, писал Ленин. Поэтому идея детерминизма и исторической необходимости не предполагает фатализма и не подрывает роли личности в истории, а дает почву для разумного действования.
Показав те исторические, социальные формы, в которых необходимость природы дана человеку, и подчеркнув человеческое происхождение и существо экономических и социальных форм так называемой «общественной Субстанции», ее принципиальную посюсторонность, марксизм тем самым уже в своем учении о природе, обществе и познании раскрыл коренные объективные условия человеческой свободы, его революционной активности. Человеческая природа существующего здесь подчеркивается не для констатации и оправдания его необходимости, а для того, чтобы указать на коренящиеся в этой Социальной основе реальные возможности и средства ее преобразования, для выявления их доступности творческому человеческому воздействию, для изменения Существующего положения вещей в соответствии с новыми передовыми идеалами и целями человека. Разоблачая консервативную сущность исторического объективизма, Маркс и Энгельс писали, что объективизм в истории хочет только «правильного осознания существующего факта, тогда как задача действительного коммуниста состоит в том, чтобы низвергнуть это существующее». Это положение получает свое развитие у Ленина. «Объективист, — писал он, — говорит о необходимости данного исторического процесса; материалист констатирует с точностью данную общественно-экономическую формацию и порождаемые ею антагонистические отношения. Объективист, доказывая необходимость данного рода фактов, всегда рискует сбиться на точку зрения апологета этих фактов; материалист вскрывает классовые противоречия и тем самым определяет свою точку зрения».
Охарактеризованные нами принципиальные положения марксистской философии со всей очевидностью свидетельствуют о ее определенной направленности, о том, что она уже в своих универсально-всеобщих основоположениях служит теоретическому обоснованию свободы творческой и социально ответственной активности человека. Общефилософская, теоретико-логическая обоснованность марксистского понимания человека, научная доказательность его положений, его органическая связанность с теорией научного социализма, реализующей эти философские принципы в конкретной программе строительства нового, подлинно гуманистического общества, характеризуют марксистскую философию как философию конкретного и радикального гуманизма.
Теоретическое обоснование внутренней, органичной связанности, взаимозависимости и коррелятивности общественного и субъективно-человеческого начал и одновременной их относительной самостоятельности и противоположности в определенных конкретно-исторических условиях, охватывающее все отрасли марксистской философии, создает необходимые методологические основания для специального философского исследования человека как субъекта социального и культурного творчества, для выявления и характеристики различных форм проявления субъективно-человеческого фактора в общественной жизни.
Диалектико-материалистическое понимание природы объективных факторов общественно-исторического развития, трактовка общественных законов как законов-тенденций, не предопределяющих автоматически хода истории, а ставящих его в непосредственную зависимость от детерминированной и вместе с тем свободной деятельности человека, его выбора и решений, не только не исключают значение и роль субъективного фактора, а, напротив, открывают действительную возможность познания природы человеческой «субъективности» как самостоятельного и важного фактора общественной и культурной жизни.
Марксистская философия человека является теорией революционного действия, руководством к практической перестройке мира, к радикальному решению общих и конкретных проблем человека. Основывая свои важнейшие положения на научном анализе объективных факторов и тенденций развития общества и истории, она вместе с тем соотносит и соизмеряет эти общие принципы с мировоззрением пролетариата, конкретного человека, не только как представителя определенного класса, но и как отдельного индивидуума, интересы и желания которого не исчерпываются его классовыми и общественными устремлениями. Маркс рассматривает человека в единстве его общественных. и индивидуальных проявлений в качестве существа, «творимого» историей и «творящего» историю, в качестве средства и цели, воспитуемого и воспитателя, руководимого и руководящего, невольно и сознательно активного, свободного участника общественной жизни. Он говорит о путях общественного воздействия на людей, на массы, о факторах, определяющих и направляющих деятельность человека в рамках класса, общественных организаций и движений, а также о тех факторах и силах социальной и индивидуальной жизни человека, которые обусловливают его внешнюю и внутреннюю свободу, его самостоятельную и творческую активность.
Уделив основное свое внимание анализу природы и закономерностей общественно-исторического процесса, характеристике человека как носителя и субъекта этого процесса, классики марксизма вместе с тем указывали на правомерность и необходимость другого подхода к изучению и объяснению человека и общественно-исторической действительности. Если нельзя по-настоящему понять и объяснить человека, отвлекаясь от его социальной и исторической сущности, от общественной, культурной и исторической обусловленности его существования, то в такой же мере невозможно понимание этих объективных сфер без человека и вне его, не обращаясь к изучению и познанию различных форм его индивидуальной жизнедеятельности, реальных факторов и оснований его свободной и творческой активности.
Материалистические учения прошлого, отмечал Маркс, рассматривая людей лишь как продукты обстоятельств и воспитания, упускали из виду то, что «обстоятельства изменяются именно людьми и что воспитатель сам должен быть воспитан». С одной стороны, в качестве важнейшего условия свободы человека, его гармонического развития выдвигается требование революционной перестройки окружающего мира, такого его устройства, «чтобы человек получал из этого мира достойные его впечатления, чтобы он привыкал к истинно человеческим отношениям, чтобы чувствовал себя человеком». С другой — классики марксизма формулируют иной, в самом широком смысле этого слова антрополого-гуманистический критерий для оценки человеческой деятельности и окружающей его действительности. В качестве весьма актуальной и важной выдвигается также задача познания человеком самого себя для того, чтобы «сделать себя самого мерилом всех жизненных отношений, дать им оценку сообразно своей сущности, устроить мир истинно по-человечески, согласно требованиям своей природы…».
В этих внешне противоположных рекомендациях выражены не два взаимоисключающих подхода, а два различных, но взаимодополняющих принципа рассмотрения человеческой, а следовательно, и общественноисторической действительности.
Марксизм рассматривает и трактует человека и общество в их органической взаимосвязанности и взаимообусловленности. Однако подчеркивание человеческой природы общественных отношений и социальной природы самого человека осуществляется здесь не на основе некоего взаимопоглощающего «имманентизма», а при полном признании и утверждении относительной автономности и самостоятельности этих двух начал. Человек — творец социальных и культурных форм своего бытия и сам их собственное творение, но и у него, и у объективных форм социальной и культурной жизни имеются их собственные структуры, закономерности и механизмы самостоятельности и самодвижения этих структур. Каждая из них может и должна рассматриваться и пониматься не только через «другое» — общественное через человека, человек через общественное,— но и в рамках (условных, относительных, но реально существующих) их собственных, специфических форм бытия, в «собственно человеческих» и «собственно социальных» проявлениях жизни.
Специфические проявления человеческого и социального не локализованы в конкретных пространственно замкнутых объектах, а являются лишь показателем функционирования двух реально существующих и действующих факторов, начал человеческой и общественноисторической действительности. Поэтому марксистский философско-антропологический подход в познании человека и мира не ограничивает предмет своего исследования человеком, индивидуальными формами его существования, а предполагает также обращение к объективным сферам общественного и культурного бытия как объективированным формам его творчества. Характер философского исследования определяется не только его объектом, но и той задачей, которая ставится и решается при изучении этого объекта. Общество, ту или иную конкретно-историческую культуру можно исследовать как для познания и определения закономерностей функционирования самих этих объективных образований, так и для специального выяснения роли человека, субъективно-человеческого, творческого фактора в становлении, развитии или преобразовании этих форм. Философско-антропологический подход предполагает решение именно последней задачи.
Субъективное формирование, определение и объективная обусловленность, согласно марксизму, являются двумя основополагающими факторами всякой человеческой, а следовательно, и общественной жизнедеятельности, факторами, взаимообусловливающими и противостоящими друг другу. Это противоречие субъективного и объективного, свободного и необходимого марксизм разрешает не путем устранения одной из сторон противоречивого отношения в пользу другой. Марксистская философия не является также теорией равных факторов, абстрактно-разумной теорией золотой середины, примиряющей противоположные философские воззрения, в равной мере воздающей должное той и другой стороне. Она не претендует и на определение абсолютных, пригодных для всех времен критериев сочетания объективного и субъективного. Традиционная философская антитеза объективного и субъективного в марксизме преодолевается путем конкретно-исторического анализа факторов социального развития, путем применения критериев революционной и научной практики. При всей разносторонности и объективности марксистская философия имеет свою тенденцию, направленность, ярко выражающую «субъективную» и научно обоснованную установку революционного класса, его социальных задач и нравственных требований.
В этой связи никак нельзя согласиться с созерцательно-объективистской трактовкой марксистской философии, согласно которой творчески-деятельная активность человека в марксизме рассматривается и понимается лишь как выражение или воплощение объективной логики исторического развития. Напротив, существенное отличие и великое достоинство диалектикоматериалистической философии марксизма состоят в том, что она впервые выработала теоретические принципы общественной и человеческой субъективности на основе научного и историко-материалистического анализа объективных факторов человеческой жизнедеятельности.
Маркс определяет важнейшую особенность диалектико-материалистической философии, ее принципиальное требование материалистической реализации субъективного подхода, деятельной стороны в познании действительности, т. е. рассмотрение и объяснение мира сквозь призму чувственно-предметной деятельности человека, практики, в свете революционной и практически-критической деятельности человека. Марксистская концепция субъективности нашла свое выражение не только в учении о практике как предметно-деятельной активности человека, но и в историческом материализме, а частности в диалектико-материалистической трактовке субъективного фактора в истории. Здесь субъективная сторона общественно-исторического развития трактуется на самых различных уровнях. Она выступает прежде всего как показатель развития человечества в целом, степени его сознательного и целенаправленного исторического творчества. История в этой связи рассматривается как поступательное движение человечества ко все большей свободе творчества, предполагающее и постоянный рост числа людей, выступающих и качестве сознательных творцов условий своего существования, — движение, способствующее также обособлению человеческой личности, все большей независимости ее от общественного целого. «Чем больше мы углубляемся в историю, тем в большей степени индивидуум, а следовательно и производящий индивидуум, выступает несамостоятельным, принадлежащим к более обширному целому…».
Таким образом, «субъективность» в марксизме понимается прежде всего как социально-историческая субъективность, выраженная, с одной стороны, в творчески созидательных возможностях человечества, теоретической практики, а с другой — в социально-политической позиции и деятельности революционного класса. Субъективный фактор здесь выступает активностью «общественных субъектов» (классов, социальных групп, партий), конкретных человеческих коллективов, движимых интересами и потребностями общего жизненного положения, а также совместно познанной необходимостью изменения существующего положения вещей коллективными усилиями.
Марксистское учение о социально-исторической субъективности, или субъективном факторе общественноисторического процесса, было воспринято Лениным в его диалектическом существе и развито с учетом нового исторического опыта. Это нашло свое выражение в ленинском учении о партии как авангарде революционного рабочего движения, о необходимости привнесения в рабочую среду социалистического сознания, о неравномерности развития капитализма и возможности победы социализма в одной стране, в его учении о том, что при конкретных внутренних и международных условиях социалистическая революция может победить и в менее развитой капиталистической стране, там, где окажутся менее влиятельными мировой империализм и внутренние контрреволюционные силы и где, напротив, будут высоки сознательность и активность революционных классов, партий и их способность изменить существующее положение вещей. Экономические и социально-политические законы действуют не изолированно от других сторон общественной и человеческой жизни, от сознательной и целенаправленной деятельности людей, а в тесной взаимосвязи и взаимозависимости. Человек сам творит историю, и никакая объективная детерминация сама по себе не может предопределить исход ее развития.
В полемике с механицистской и в известном смысле мистико-провиденциалистской интерпретацией истории некоторыми деятелями II Интернационала Ленин раскрыл действительную природу диалектики общего и особенного. Он показал, что люди, революционные классы, партии далеко не всегда осуществляют свое историческое творчество при наличии готовых и совершенно надежных образцов, расчетов. А такое предположение полностью исключалось механицистской трактовкой исторического детерминизма, сугубо имманентным анализом и объяснением возможностей и перспектив революции в той или иной стране, крайне односторонним и вульгарно-социологическим упованием на автоматизм экономического развития, предопределяющего все остальные процессы общественно-политической жизни, в том числе и деятельность человека. «Марксизм, — писал Ленин, — отличается от всех других социалистических теорий замечательным соединением полной научной трезвости в анализе объективного положения вещей и объективного хода эволюции с самым решительным признанием значения революционной энергии, революционного творчества, революционной инициативы масс,— а также, конечно, отдельных личностей, групп, организаций, партий, умеющих нащупать и реализовать связь с теми или иными классами».
Однако это возможности такого рода, что они вместе с тем исключают всякую авантюру, т. е. предполагают, что революция может и должна делаться лишь тогда, когда имеются соответствующие реальные предпосылки. Ни у Маркса, ни у Ленина история и человек, объективный процесс исторического развития и свободное творчество человека не существуют в разорванности, поскольку для них всегда были очевидны историчность человека и человечность истории. Вместе с тем это органичное единство предполагает относительную самостоятельность и значимость указанных двух начал — объективного исторического процесса и свободного человеческого творчества. Новое поколение людей начинает не заново, а при тех обстоятельствах и на той ступени исторического развития, которую застает в готовом виде и возможностями которой оно ограничено в своем творчестве. Ленин показал относительность этих границ и необычайную широту возможностей человека творчески формировать историю. Он показал, в частности, что степень развития производительных сил и производственных отношений не механически определяет общественный процесс и что они представляют собой далеко не единственный фактор исторического развития; сознательная историческая деятельность людей не просто ускоряет или замедляет движение истории, a может привести в той или иной стране к таким изменениям, которые не скоро бы еще наступили, если бы в них имманентное развитие производства и общества в целом было предоставлено самому себе.
Анализируя и характеризуя роль и природу субъективного фактора на его общественно-историческом, надындивидуальном уровне, в глобальных масштабах, классики марксизма сформулировали ряд принципиальных положений, определяющих место и значение субъективного фактора в жизнедеятельности отдельного человеческого индивидуума, служащих эффективным методологическим руководством для специальной разработки проблем индивидуальной субъективности.
Отдельный человеческий индивидуум, его творческая активность в марксизме рассматриваются не только в свете социально-классовой, профессиональной, партийной принадлежности, не только как конкретное проявление коллективного. «Общественная деятельность и общественное пользование, — писал Маркс, — существуют отнюдь не только в форме непосредственно коллективной деятельности и непосредственно коллективного пользования…». Человек в своей жизнедеятельности проявляет себя также и в своем индивидуальном своеобразии, в тех чертах и особенностях, которые могут быть познаны и объяснены из специфических форм его индивидуального существования. Марксизм подчеркивает социальную природу человека, человеческого индивида, социального существа. Это принципиальное положение, однако, ни в коей мере не исключает признания и особенной природы человеческого индивидуума, его не только социально, но и природно-биологически обусловленного своеобразия. «…Человек есть некоторый особенный индивид и именно его особенность делает из него индивида…»
И генетически, в момент перехода естественной предыстории человечества в его культурную историю, и фактически, в условиях уже сложившейся социально культурной действительности, человек, человеческий индивид, личность в марксизме рассматривается в качестве ключевой, творчески-созидательной и самодеятельной фигуры. Конкретная человеческая личность — это не пассивная, лишенная всякой самостоятельности точка пересечения действия объективных сил и фактором, не просто спецификация общего, социального целого Она самостоятельный и оригинальный субъект культурного творчества, различного рода деятельных акций, выражающих своеобразие и неповторимость ее индивидуальных потребностей, мотивов, духовно-нравственных установок, целей. Она также являет собой индивидуальную форму усвоения и осуществления общезначимых социальных норм и установлений.
Необходимость дальнейшей разработки марксистской концепции субъективности на уровне надындивидуального, общественно-исторического развития и особенно на уровне индивидуального творчества человека настоятельно диктуется сегодня насущными жизненными потребностями и проблемами как общечеловеческого, так и конкретно-человеческого существования.
