Успешное решение проблемы предупреждения правонарушений несовершеннолетних обязательно предполагает учет объективных изменений, происходящих в структуре и содержании причин и условий, порождающих внутреннюю готовность индивида к противоправной деятельности.
Дело в том, что порой незначительные изменения природы только одной из этих категорий вызывают совершенно иные взаимодействия, изменяют механизм их связи и опосредования, а следовательно, и формы проявления. Даже каждое новое толкование причин или условий преступности, а также их состояния, актуальности и механизма действия сопровождается новыми (в соответствии с толкованием) предложениями по их устранению.
Что касается семейного неблагополучия, то оно не только чрезвычайно неоднородное, но и постоянно изменяющееся (вместе с изменениями социальной ситуации) явление. К тому же оно еще не получило однозначного толкования ни в криминологической теории, ни в практике предупреждения правонарушений несовершеннолетних. Отсюда вопрос о динамическом аспекте основной причины формирования антиобщественной направленности личности приобретает большой теоретический и практический интерес. Только всесторонний анализ тенденций и перспектив проявления причин и условий становления несовершеннолетних на путь правонарушений позволит выработать адекватные меры их нейтрализации и ликвидации.
Поскольку семья определяет все (биологические, психические и социальные) исходные компоненты развития ребенка, постольку их изменения отражаются на его фактическом положении в семье. Он же, в силу последнего, копирует с родителей и отражает в своем сознании ту систему связей и отношений, которой они руководствуются в своей повседневной жизни. Следовательно, к моменту, когда государственные и общественные институты подключаются к воспитанию ребенка, он уже обладает достаточно сложным, неповторимым и относительно устойчивым ценностным комплексом.
В каком направлении будет формироваться ребенок дальше, как сложится его судьба, во многом зависит от того, совпадают ли сложившиеся у него под влиянием семьи ценностные ориентации и направленность личности в целом с ценностными ориентациями общества, с существующей системой общественных отношений. В случае же несовпадения все будет определяться тем, насколько глубоки противоречия между семьей и обществом, кто в единоборстве за влияние на сознание ребенка одержит верх, чью сторону займет он сам.
Таким образом, возвращаясь к проблеме причинности правонарушений несовершеннолетних, мы вольно или невольно сталкиваемся с семьей. Независимо от того, что называется сегодня причиной или даже первопричиной социальных эксцессов (потребности, интересы, установка личности, направленность личности, психика, правосознание и т. д.), все их основы закладываются в семье. Первым связующим звеном между социальной и биологической детерминацией, сознанием и волей индивида является все-таки семья.
Именно в этом смысле неблагополучная семья рассматривается как явление, занимающее исключительно важное значение в структуре причин правонарушений несовершеннолетних. К этому следовало бы добавить еще и то, что объектом семейного неблагополучия является величайшая ценность нашего общества — дети. Наконец, цивилизованное общество не может мириться с деградацией своих отдельных ячеек, оставаться безучастным к судьбе каждого индивида.
Декриминализация и последующая ресоциализация субъектов семейного неблагополучия, т. е. возвращение в сферу социального взаимодействия, означает создание здоровой основы формирования значительной части подрастающего поколения. Именно в этой связи была предпринята попытка проанализировать структуру и содержание семейного неблагополучия, определить характер и глубину его тенденций.
Примененное для этой цели сравнительное изучение рёзультатов исследования с данными, полученными 4 и 8 лет назад, обнаружило устойчивую тенденцию к изменению количества и качества большинства факторов, обусловливающих существование неблагополучной семьи и ее криминогенности. Не вдаваясь в подробности объяснения природы этих изменений, следует отметить, что большинство из них обусловлено воздействием объективного процесса социально-экономического развития социализма.
Из всех обнаруженных в процессе исследований тенденций необходимо выделить имеющие экономическое содержание. Так, за прошедшие 8 лет у всех типов неблагополучных семей поднялся уровень материальной обеспеченности. При этом у некоторых из них он значительно приблизился к типичным по структуре семьям контрольной группы.
Политика партии, направленная на неуклонное повышение благосостояния народа, и в частности рост реальной заработной платы населения, занятого ручным, неквалифицированным и малоквалифицированным трудом, а также льготы и пособия матерям-одиночкам и многодетным семьям, создали благоприятные условия для того, чтобы фактор низкой материальной обеспеченности уже сейчас исключить из атрибутов семейного неблагополучия. Говоря о предупреждении преступности несовершеннолетних, это следует считать одним из существенных социальных достижений общества.
Обращает на себя внимание также прогрессирующий характер этой тенденции. Исходя из того, что в анализе присутствовали данные трехэтапного исследования (с разрывом между этапами в 4 года), можно с определенной долей вероятности констатировать, что тенденция эта от этапа к этапу ускоряется, а экономическая причинность семейного неблагополучия уменьшается. Правда, не следует забывать, что в неблагополучной семье еще остаются в числе действующих факторы уклонения родителей от трудовой деятельности и нерационального расходования денежных средств, и это, в конечном итоге, заметно снижает позитивный бюджет семьи. Именно в этом смысле можно говорить о материальном неблагополучии семьи, но уже имеющим в своей основе нравственные, а не экономические корни.
Серьезного внимания заслуживает тенденция на общее улучшение жилищно-бытовых условий неблагополучных семей. Если 8 лет назад разница в обеспеченности благоустроенным жильем между неблагополучными семьями и семьями контрольной группы составляла почти 38%, то уже через 4 года она уменьшилась до 29%. По данным исследования, проведенного в 1985 году, отставание в обеспеченности благоустроенным жильем у неблагополучных семей, по сравнению с семьями контрольной группы, составляло уже не более 12%. С учетом этой заметно прогрессирующей тенденции можно предположить, что уровень обеспеченности благоустроенным жильем неблагополучных семей в скором времени уравняется со всеми семьями региона и перестанет быть фактором неблагополучия семьи.
Таким образом, само по себе улучшение материально-бытовых условий хотя и вносит коррективы в характер и содержание семейного неблагополучия, но еще не устраняет его нравственные, правовые, этические и психологические основы. Подтверждением этого может служить множество факторов, выявленных в процессе исследования.
Так, почти 67% неблагополучных семей, имеющих благоустроенное жилье, содержат его фактически в антисанитарном состоянии. Несмотря на повышение (порой существенное) уровня материальной обеспеченности, в неблагополучных семьях не изменились статьи расходов, а уровень употребления спиртных напитков даже несколько увеличился. Если 8 лет назад 68% матерей и 90% отцов из неблагополучных семей первого и второго типа в целом систематически употребляли спиртное, а 4 года спустя — соответственно 73% и 94% г то, по данным последнего исследования, это стало характерным уже для 79% матерей и всех отцов. Если в неблагополучных семьях третьего типа 8 лет назад только 1,5% матерей употребляли спиртное, то на момент последнего исследования эта цифра возросла до 9%.
Почти в 1,5 раза возросло количество лиц, употребляющих вместо спиртных напитков (или наряду с ними) различные суррогаты и дурманящие средства. Особенно характерным это стало для родителей из неблагополучных семей активно-криминогенного типа.
Анализируя те или иные изменения в семейном неблагополучии, происшедшие за 8 лет, нельзя не обратить внимание на ряд противоречивых явлений. Так, при общем снижении количества неработающих родителей заметно увеличилось их негативное (вербально-выраженное) отношение к труду во всех типах неблагополучных семей. Если ранее 16% родителей-криминогентов считали, что «любой труд в тягость», 18% — «можно прожить и не работая», 11 % — «труд не отвечает жизненным интересам», а 21 % — «труд не обязателен, если есть другая возможность к существованию» (т. е. 66% обследованных родителей), то теперь подобное отношение к труду высказали почти 81 % родителей.
Объяснение этому можно, вероятно, найти с одной стороны, в том, что включение в трудовую деятельность для большинства из них было не осознанной, а крайне вынужденной необходимостью. С другой стороны, это объясняется, по-видимому, инерцией укоренившегося образа мышления, привычкой противопоставлять (хотя бы словесно) собственное узкоэгоистичное понимание ценностей их общесоциальному значению. К тому же, большинство ранее тунеядствовавших родителей предпочитают малоквалифицированный труд вне высокоорганизованного коллективного производства.
Немаловажное значение для характеристики семейного неблагополучия имеют количественные и качественные изменения в структуре этого явления. Например, в течение анализируемого периода удельный вес первого, или активно-криминогенного, типа неблагополучной семьи сократился с 19 до 15%, а третьего, или частично криминогенного, — с 38 до 32%. Наряду с этим на 10% (с 43 до 53%) увеличилось количество неблагополучных семей второго, или ординарно-криминогенного, типа.
Обращает на себя внимание то, что отмеченные изменения в структуре неблагополучных семей вызывают иногда обратно пропорциональные изменения в удельном весе правонарушений несовершеннолетних, приходящихся на каждый тип семьи. Так, если уменьшение количества неблагополучных семей третьего типа или увеличение количества семей второго типа сопровождалось соответствующим уменьшением или увеличением удельного веса правонарушений несовершеннолетних, то уменьшение количества первого типа семей повлекло за собой даже некоторое увеличение удельного веса правонарушений подростков из этого типа семей (с 28 до 30%).
Рост криминогенности первого типа мы связываем с процессом типизации неблагополучных семей. Концентрация в одной группе семей с ярко выраженной формой социальной патологии увеличила суммарный потенциал криминогенности данного типа семей. Рост удельного веса правонарушений несовершеннолетних из неблагополучных семей этого типа вызван, во-первых, продолжающимся процессом внутренней дезорганизации такой семьи, во-вторых, несовершенством системы профилактики правонарушений несовершеннолетних в целом и декриминализации семейного неблагополучия в частности.
О сохранении тенденции на увеличение уровня криминогенности неблагополучных семей можно судить по характерному для всех их типов увеличению числа несовершеннолетних, имеющих аморальную или антиобщественную направленность личности. По данным исследований, количество таких подростков в неблагополучных семьях составило более 73% (всех имеющихся в этих семьях детей от 10 до 18 лет), т. е. увеличилось за 8 лет почти на 11%.
Устойчивая тенденция к дальнейшей криминализации семейного неблагополучия особенно четко прослеживается у семей первого (активно-криминогенного) и второго (ординарно-криминогенного) типов. Здесь, наряду с неуклонным увеличением количества родителей, злоупотребляющих спиртными напитками, растет число совершаемых ими правонарушений (за 8 лет в среднем более чем на 6%).
Что касается семей третьего (частично-криминогенного) типа, то здесь особенно настораживает рост числа матерей, употребляющих спиртные напитки, и снижение на 15% удельного веса матерей с активной антикриминогенной ориентацией. С учетом увеличения числа пьющих матерей и снижения числа матерей, явно противостоящих криминогенту, можно предположить о перерастании этих тенденций в закономерность.
Безусловно, социальные, политические, экономические, культурные и другие достижения общества невольно вносят свои коррективы и в неблагополучные семьи. Помимо безусловных позитивных изменений в материально-бытовой сфере, происходят некоторые изменения и в сфере сознания субъектов семейного неблагополучия. Правда, ни одно из них нельзя назвать тенденцией. Это, скорее всего, или предпосылки к тенденции, или новый (в духе времени) защитный механизм от воздействий социального контроля.
Так, в ординарно-криминогенном типе семьи на 12%, а в частично-криминогенном почти на 20% сократилось количество родителей, негативно относящихся к образованию своих детей. На 17% в среднем увеличилось количество родителей, сожалеющих, что не смогли получить его в школьные годы. Кроме того, несколько сократился разрыв в уровне образования с родителями из контрольной группы (в основном за последние 4 года).
Примечательными кажутся изменения (хотя также лишь вербально-выраженные) в некоторых морально-правовых позициях родителей ординарно-криминогенного типа неблагополучных семей. Они касаются преимущественно семей, имеющих обоих родителей. При ответах на вопрос о причинах личной деморализации уже не 30% (как это было ранее), а 51% матерей назвали собственную вину. Увеличилось на 9% количество родителей, осуждающих или, во всяком случае, не считающих естественным злоупотребление спиртными напитками. Отвечая на вопрос об оценке совершенного несовершеннолетним правонарушения, 52% родителей высказали мнение о недопустимости подобного поведения (ранее так считали 34% родителей).
К сожалению, эти изменения во взглядах пока не подтверждаются позитивными изменениями в поведении субъектов семейного неблагополучия.
Среди всех характерных для семейного неблагополучия тенденций особое беспокойство вызывает, конечно, неуклонный рост количества неблагополучных семей. За 8 анализируемых лет их число увеличилось почти на 80%. Причем основная доля этого прироста приходится на последние 4 года. На фоне незначительного общего увеличения удельного веса правонарушений несовершеннолетних из неблагополучных семей на 2,5% (с 62 до 64,5%,) это создает иллюзию значительного снижения уровня криминогенности семейного неблагополучия. В действительности доля правонарушений несовершеннолетних из неблагополучных семей значительно выше официальной. То же самое можно сказать и о количестве неблагополучных семей. Вся суть расхождений коренится в механизме их учета в инспекциях по делам несовершеннолетних.
Поскольку этот вопрос подробно рассматривается в специальной главе настоящей работы, здесь следует лишь отметить, что в настоящее время из фактического количества правонарушений несовершеннолетних лишь одно из десяти относится на подростков из неблагополучных семей. Если к этому добавить еще известное количество правонарушений, совершаемых несовершеннолетними из неблагополучных семей в процессе пребывания в воспитательно-трудовых колониях, которые, естественно, не учитываются инспекциями по делам несовершеннолетних, то доля правонарушений, приходящихся на эту категорию, станет еще выше.
Короче говоря, обе эти тенденции (на увеличение количества неблагополучных семей и удельного веса правонарушений несовершеннолетних из этих семей) заслуживают самого пристального внимания советских, партийных и правоохранительных органов, ибо без их учета и точного знания степени распространенности анализируемых явлений практически невозможно решить проблему предупреждения правонарушений несовершеннолетних
Будучи явлением саморазвивающимся, быстро приспосабливающимся к изменениям социальной ситуации, паразитирующим на недостатках общественного организма, на высокогуманных чувствах граждан, семейное неблагополучие само по себе не исчезнет из жизни нашего общества. Об этом можно судить еще и по характерной для него тенденции к трансформации во внешне терпимое, дезориентирующее общественное мнение явление. На смену открытому конфликту с обществом приходят скрытые, явно проявляющиеся чаще всего в рамках семьи и определенной компании. Крайне активные аморальные и антиобщественные воззрения подчас заменяются на внешне нейтральные. Характерной чертой психологии некоторых криминогентов становится не отвержение социально-правовых и нравственных установлений, а эгоистическое, потребительское или равнодушное к ним отношение. Вместо бродяжничества и поисках «хлеба насущного» многие из них трудоустраиваются и специализируются на хищениях социалистической собственности.
Из всего сказанного следует сделать вывод, что семейное неблагополучие — одно из сложнейших социальных отклонений нашего общества, наносящее большой вред делу формирования подрастающего поколения. Не драматизируя проблему, можно с полным основанием сказать, что семейное неблагополучие — не меньшее зло, чем преступность. Оно не устранимо без радикальных социально-экономических изменений, без создания высокоорганизованной системы профилактики правонарушений несовершеннолетних, основанной на декриминализации неблагополучной семьи
